Сэвен катится-катится-катится по наклонной, пока черепная коробка не становится излишне-давящей. Сэвен катится-катится-катится в кресле, пока то с характерным стуком не бьётся о противоположную стену, заставляя тело содрогнуться – то ли в спазме болезненном, то ли законам физики повинуясь.

Ситуация настолько хуёвая, что что ему блевать хочется.

[indent] 707: Это решение Ви… я должен.
[indent] yoosung★: Я – нет.
[indent] 707: Это мой выбор, ты не обязан.
[indent] yoosung★: Возьми меня с собой.
[indent] 707: Что?
[indent] 707: Никогда не думал, что это случится.
[indent] yoosung★: Я хочу помочь. Хочу сделать хоть что-нибудь… Пора перестать изображать из себя законченного придурка.

Сэвен катится-катится-катится обратно к столу, крутит в руках смартфон с десятком входящих чата, пролистывает их по-косой и откидывает всё лишнее, сосредотачиваясь только на тёмной звезде в конце по-детски кричащего никнейма; у Сэвена зубы скрипят-скрипят-скрипят, и мерзкий звук бьёт по вискам, заставляя скорчится в омерзении, перекошенное лицо разглядывая в потухшем мониторе напротив.

Ким Юсон напоминает щенка, что возомнил себя матёрой охотничьей псиной, и объективно: он будет лишь мешать, он всегда только мешает; от него фонит волнами фальшивого счастья вперемешку с этой навязанной «нужностью», которая Люсиэлю совсем никуда не упёрлась. Люсиэль вообще хочет отправить грубое «МС, займись этим», потому что у него, чёрт возьми, почти-приказ, где шебутной мальчишка будет только лезть под руку и ставить свою жизнь под угрозу. Какова вероятность, что он в действительности осознаёт риски? Что понимает: Седьмой собрался не в Диснейлэнд и не на увеселительную прогулку в горы?

Какова вероятность, что Седьмой готов так легко рискнуть чужой жизнью?

Чисто объективно – из Юсона вышла бы п р е к р а с н а я приманка.

Короткие обломанные ногти впиваются в кожу, оставляя поверх бледности красные полосы; сузившийся зрачок бегает по строкам и изучает-изучает-изучает – где-то в глотке сердце перестукивает в тривиальном волнении, а мозг обрабатывает сотню запросов за раз:

а что, если юсон…

если юсон…

юсон…

[indent]  [indent]  [indent] юсон. юсон. юсон.

Юсон бесил его одним своим существованием, своим умением влезть так не вовремя. Знаете, он походил в том на вирус, разрушающий изнутри систему – чуть ослабишь защиту, примешь предупреждение как должное, и вот тебе нутро разъедает до ядрёных пикселей перед взглядом.

[indent] 707: Лучше быть
[indent] 707: живым неудачником, чем храбрецом, который сдох.
[indent] mc: Юсон – не неудачник.
[indent] yoosung★: ^^ Спасибо.
[indent] 707: ах, эта лживая любовь

Люсиэль пальцы сжимает слишком сильно – на ткани наверняка останутся отпечатки-растяжки, – и в надрывном хрипе смеётся с этих идиотов. Маленькие, лезущие вперёд, когда опасность вот она, под носом, когда девушка ( слишком неожиданно ворвавшаяся в их жизни, перевернувшая всё с ног на голову, заставляющая Сэвена оставлять полумесяцы-следы на внутренних сторонах ладоней ) буквально с и д и т на грёбаной бомбе.

А они говорят: «Да, давайте отправимся в логово ёбнутых фанатиков вместе, чтобы счастливо умереть в один день».

Его всегда удивляло человеческое самопожертвование. Его всегда пугало человеческое самопожертвование.

Его выкручивает-выламывает односложными ответами в электронных строках, у него искры ( я р к о з е л ё н ы е ) пляшут перед глазами; он хочет положить на уважение чужих желаний хер такой величины, что заправским звёздам порнофильмов не снилось, но вместо того взгляд исступлённо мечется от диалогового окна к компьютерным экранам.

Вирус разъедает рёбра и проникает в сердце, заставляя то сжаться-иссушиться в попытках защититься, и Сэвен впервые не знает, какой алгоритм нужно прописать, чтобы началась контратака. Он, блять, ощущает себя побеждённым.

Впервые за двадцать два года.

[indent] 707: Я не умру… Я не хочу умирать.

HTTP 403 Forbidden. Запрос принят, отказано в обработке.

[indent] 707: Хорошо. Пришлю машину.
[indent] 707: ты нужен мне здесь.

Лживый манёвр, иллюзия, что ему не в с ё р а в н о.

Отредактировано 707 (2019-09-28 04:35:51)

Где-то вот здесь, наверное, стоит поговорить о здоровом-нездоровом эгоизме; о своих чувствах и желаниях. Где-то вот здесь Сэвен. Пожалуй, должен был напомнить им, что слушать – в общем-то, – не обязан, что они здесь бесполезны, словно котята, что слепо тычутся в ладонь и не понимают ( не осознают ), что вот сейчас – в данную конкретную минуту, – их могут закинуть в мешок. А потом в реку. Котята совсем-совсем опасности не чувствуют и просто доверчиво ведутся на тёплое ощущение безопасности, заставляющее биться сердца-комочки более размеренно; более доверительно.

Где-то вот здесь Сэвену бы сказать им « стоп » да закрыть диалоговое окно ( 707 has left the chatroom ), чтобы с глаз долой, чтобы забить и сделать по-своему. Но от чего-то палец замирает над кнопкой «домой», от чего-то Люсиэль слишком внимательно вчитывается в чужой диалог и отвечает следом.

И снова.

И снова.

Юсон умоляет его. Юсон умоляет, не смотря на – Седьмой то прекрасно видит, Седьмой прекрасно осознаёт не-нужность МС в данный конкретный момент; Юсон умоляет и вываливает на него столько радужного дерьма, столько увещеваний, столько громких слов, что даже смешно. Парень, в общем-то, и смеётся – его всё равно никто не слышит.

А затем сдаётся.

Чуть погодя, помимо напоминания прихватить рабочие перчатки, он попросит Кима переключить переводчик на корейско-арабский.

И пока секунды сменяются минутами, а трекер приложения услужливо подсказывает местоположение «Падающей Звезды», Сэвен думает. Слишком упорно, чтобы сошло за правду, слишком остервенело, чтобы походило на отстранённость. Сэвен думает, задаёт себе всю ту же сотню вопросов за раз, но система почему-то в тупую крашится, и ничего путного конечным результатом не выдаёт.

Он смахивает лежавшую на краю стола пачку и совсем не волнуется, что недавно Мэри провела уборку: крошки сейчас – ничтожно малое из огромнейшего, червивого клубка проблем ( проблемы тут, скорее, напоминают труп, что начал гнить с головы, но Седьмой отгоняет от себя все лишние размышления – совсем н е д о т о г о ).

– Я посмотрел. Сегодня паролем была «храбрость», – он кривит губы в ничтожном подобии ухмылки и видит Юсона больше через мелко-масштабированное окно программы слежения, нежели глядя в глаза. – Иронично, не находишь?

Чужое напряжение ощущается почти физически, и Люсиэль вот едва готов проверить теорию о том, что его «можно потрогать руками»: ладонь, зависшая над тачпадом лаптопа, поднимается немного выше, но парень останавливает себя в последний момент снимает наушники и левой ногой отталкивается, позволяя креслу развернуть его лицом к гостю; ей-богу, словно в каком-то фильме, где главный герой встречает своего архиврага, что до того действовал  исключительно из тени.

На самом деле, в том едва ли было не-правды: Сэвен и впрямь предпочитает играть роль «Серого Кардинала».

Сейчас его попросту вынудили.

– Сядь, – чужое напряжение его раздражает, чужой прямой взгляд слишком – раздражает, и с губ едва не слетает сухое « з а к р о й  р  о т », – и займи себя чем-нибудь, Ким Юсон. Ты мне планы, между прочим, порушил своей воодушевляющей тирадой, и теперь мне придётся думать, как сделать так, чтобы ты вернулся к МС живым.
Почему-то последние слова по-особенному горчат на языке, и желание скорчится он умело давит, превращая ловко в лукавую улыбку и блеск стёкол очков.

– Они никуда не уйдут – не теперь, когда Сэвен-Зеро-Сэвен у них на хвосте, парень. Просто дай мне несколько лишних минут, – с этими словами Чхвэ вновь к лаптопу и стационарным экранам возвращается; на правой ладони остаются три полулунных отметины, – и не мешай. Пожалуйста.

Не удивительно, что урегулирование особо щекотливых ситуаций Ви, как глава RFA, поручал ему – Севен ведь чёртова аналитическая машина, и возможности у него оказаться бездушным роботом, оттиском на панели администратора, куда больше, чем у той же рациональной Джехи, которую так или иначе цеплял Джумин. Не удивительно, что теперь ему придётся составить нормальный план действия: Юсон ведь обычный студент, который едва ли держал в руках что-то тяжелее воздушного ружья в тире. Юсон ведь такой о б ы ч н ы й, практически до больного ординарный, перекрывающий одним своим появлением весь фон серьёзности ( здесь Люсиэль вспоминает, что Рики держат подле себя Морти как раз из-за того, что те здорово заземляют волны их гениальности; он, конечно, квантовую физику знает поверхностно, а ещё сомневается в своём «гениальном излучении», но выходит всё равно иронично донельзя ), чем так удачно – снова, – пользуется Семь. У него в принципе прекрасные манипуляторные способности – учится у лучших.

Где-то в глубине зала-комнаты слышится сначала нервный топот, а затем раздаются быстрые шаги, из-за чего Люсиэль прожимает кнопку пробела так сильно, что та западает – приходится подцепить валявшейся где-то на столе отвёрткой. Он же, блять, п р о с и л: неужели н а с т о л ь к о сложно посидеть тихо десяток-другой минут?

Рационализм говорит ему проникнуться чужой ситуацией.
Тараканы в голове усы взвили антеннами и шуршащим негодованием просят приструнить неуёмное создание.
Парень думает, что где-то – наверное, – у него завалялись те чудесные таблетки, которые можно подсыпать особо раздражающим гостям, чтобы провести ближайшие несколько часов в благой тишине.

Это просто дело привычки (тупого принципа), ничего личного. У них-то, да личного, ха.

Штука вот в чём: у него административный доступ, он собрал это приложение буквально за один рождественский вечер. 
Шутка вот в чём: у него по-умолчанию бэкап из всех чат-румов пишется; конечно до этого не доходит из-за этической стороны вопроса, но у МС онлайн мигает, а её п а р е н ь ( ??? ) на добровольной основе готов отправиться прямиком в львиную пасть – Севен бы волновался. Где-то в другой жизни.

Он может открыть панель доступа и напрямую изменить написанное. У него желание стереть чужое сообщение горит на кончиках пальцев, и Севен действительно просматривает инструмент редактирования, двойным щелчком выделяя необходимый отрезок.

Он готов рассорить этих двух, или стиснуть зубы и потерпеть? Эй, приятель, чему тебя учили на курсах?

Окно закрывается, а курсор возвращается к карте на дополнительном мониторе – им придётся немного изменить изначальный маршрут.

– Ким Юс…

Севен давится, так и не договорив начатое. Севен давится, золотистые глаза щурит опасливо и резко сбивается дыханием.
Есть два правила:
[indent]  [indent] Люсиэля нельзя отвлекать от поистине важной работы – он сам найдёт время, дабы ответить на все вопросы.
[indent]  [indent] Люсиэля нельзя касаться без разрешения или подобных действий с его стороны – первым.

Он смотрит на Юсона снизу-вверх и ни черта н е п о н и м а е т – голова заполняется всплывающими красными таблицами-предупреждениями. Он смотрит на Юсона и буквально чудом не отпихивает того от себя ( не отталкивает нахер ). Он смотрит-смотрит-смотрит, даже немного понимания ситуации закрадывается, хоть всё, что Севену остаётся, так это просто слушать. Ну надо же, их маленькая Звёздочка смог-таки дать отпор обидчику? Или в потемневшем взгляде и надрывном выплёвывании слов из глотки есть что-то большее, чем банальное волнение за жизнь МС?

– Я не умру за тебя, и умирать не собираюсь, – ровной сухостью, размыкая губы, произносит, опускаясь по креслу ниже и пальцами подлокотники сжимая.

Где-то за расширенным зрачком разжигаются искры ненормального любопытства, потому что Юсон повёл себя сейчас далеко за гранью своего привычного паттерна, и, кажется, вирус проапгрейдился вместе с ним – теперь он лаской сжимает лёгкие.

– Пять. А теперь вернись на место, пока я не выбил тебе колено, – тихой угрозой, без доли шутки, отчётливо ощущая набат нарастающего напряжения где-то в висках.

Может, он сейчас получил справедливо за всю ту лёгкую безрассудность, красной нитью проходящую через само нутро Седьмого. Может, стоит хоть раз поговорить с кем-то ещё кроме по-человечески, но раздумья сейчас – непозволительная роскошь.

Севен забивает смартфон данными до отказу ровно через пять минут.

«Я» у Юсона жалкое, почти надрывное – это как будто скулёж собаки, которую пнули под рёбра тяжёлым ботинком, как писк котёнка, которому хвост отдавили, как разочарование человека, что всегда видел только полуправду, не особо заботясь, что там скрывается на самом дне. «Я» висит незаконченным, заставляя Седьмого вскинуть брови, мол, давай, ты же хотел что-то сказать – давай, Юсон, разочаруйся и свали куда подальше, забейся в самый дальний угол квартиры, н е_л е з ь. Но он и вправду возвращается на место, а Севен и вправду разворачивается обратно к экранам: сказанное привычно горчит где-то на кончике языка, заставляя нервно облизать губы, не чувствуя ровным счётом ничего такого; кто-то другой бы наверняка напополам с совестью взвыл бы, но у Люсиэля она настолько атрофирована, что почти сдохла уже.

[indent] ЛЮСИЭЛЬ И САМ УЖЕ, ЕСЛИ ЧЕСТНО, СДОХ ПОЧТИ.

Тук-тук-тук – снова пальцы над клавишами, взглядом по экранам, наблюдением за камерой в чужой квартире: у МС лицо до отвратительного спокойное, в теории она в безопасности ( бомба н е_в з о р в ё т с я, если девушка покинет апартаменты ), на практике решение Ви кажется слишком жестоким. В теории всё не так уж плохо, но на практике «Mint Eye» представляет серьёзную угрозу. В теории Юсон ему здесь не нужен, но он так отчаянно рвётся спасти всё и всех, он так противится решению лидера, что даже было бы смешно, если бы не так глупо. Пустая трата сил, пустая трата ресурсов – люди слишком странные существа для Люсиэля, он никогда их не поймёт.

Он выслушивает всю его тираду молча.

Ким Юсон не имеет ни единого блядского понятия, что Севен отдал, чтобы быть здесь, что отдал, чтобы из забитого мальчишки Сэёна вырасти в Люсиэля ( почти падшего ангела ), что саму Судьбу за нос водит. Юсон говорит, что это именно Семь-Ноль-Семь здесь наигранный и фальшивый – Чхвэ хотел бы рассмеяться ему в лицо; парень так уверен в том, что именно его жизнь, полная тех, кто готов поддержать в трудную минуту, ярких моментов и отсутствия крови на руках – именно его жизнь является единственно-правильной, безукоризненно верной, а тот, кто имеет иные взгляды, всего лишь является фальшивкой.

« ты хоть о ком-нибудь заботишься? »

Где-то у сердца противно тянет, и Чхвэ пальцами сжимает ткань толстовки. Где-то у сердца противно тянет, и он взгляд пустой устремляет куда-то мимо тысячи пикселей, куда-то за их пределы, где белый шум скрывал двоих, что читали одну книгу; где белый шум скрывал двоих, что были виноваты в том, что родились. Где-то у сердца противно тянет, а на языке вертится имя забытое, которое, увы, и не вспомнить уже.

Седьмой так чертовски облажался.

У Седьмого и правда нет ничего, кроме шаткого фанерного домика посреди пепелища – развалится, если приложить усилий излишне-много.

У них разница в возрасте – жалких три месяца, не критичных совсем, но Люсиэлю кажется, что Юсону давно бы узнать пора: забвение и разодранное в клочья нутро – куда хуже смерти. Ты ведь знаешь, что человека больше нет, но вместе с тем у тебя есть фотографии, какие-то памятные вещи, красивое надгробие в конце концов – от этого легче, от этого смирение наступает быстрее; когда ты не знаешь н и ч е г о, когда внутри у тебя дыра с рваными краями, что загнивает, но никак не заживает – то хуже. Вместо смирения ты получишь агонизирующее безумие, и со своим Севен уживается вот уже сколько лет.

« я бы тоже не умер за тебя »

Люсиэль из оцепенения вылезает резким вдохом, лёгкой судорогой, кривой ухмылкой: да, верно, ведь смерть так легка, так манит своей беспечностью, своим освобождением от обязательств, а вот жизнь уже сложнее – эта штука многогранна, непредсказуема и переменчива. Глупо сдохнуть ты всегда успеешь, а вот превратить свою жизнь хоть во что-то – нет; просто есть шансы, которые выпадают с регулярностью в «никогда».

Тихо хмыкает, когда рядом вновь раздаётся голос Юсона. Так обыденно. Словно не было перебрасывания обидными словами, словно всё это привычно, просто « д р у ж е с к и й п р и к о л », верно?

– Заходим внутрь, вытаскиваем данные, уходим – быстро и без лишних движений, – чеканя каждое слово, отсоединяет телефон от USB-провода и поднимается на ноги, глядя куда-то на чужое плечо. Они могут ругаться так до бесконечности, но времени действительно – мало. – Будешь моими глазами.

Отредактировано 707 (2019-10-01 04:05:48)